Третейский суд как инструмент злоупотреблений

25bce523

Третейское разбирательство пререканий в России на данный момент дискредитировано чуть ли не целиком. В океане передового бизнеса, где разрешение пререканий между бизнесменами достаточно давно в огромном количестве примеров проводится без участия страны средствами штатского сообщества, прежде всего — популярными и знатными третейскими судами либо, как это не менее обыкновенно рассуждать за рубежом, арбитражами — Россия остается одинокой горой только федерального разрешения пререканий (подобных, как за рубежом — влиятельных и объявленных арбитражных центров в РФ считанные единицы, к великой радости, они есть), жители которой с недоверием и опаской смотрят с собственных берегов на волны другого разрешения пререканий.

И у них имеется для того основания. Не будет огромным преувеличением сообщить, что любое наше открытие имеет собственные как позитивные, так и негативные черты и, нередко, чем действеннее оно в собственном позитивном действии, тем опаснее оказывается и его применение во зло.

Резким ножиком можно изрезать хлеб, а можно — уничтожить человека, мощным медицинским препаратом можно обессилить боль трудно болезненного, а можно — преобразовать здорового в наркомана, мобильный телефон дает возможность пробудить неотложную медицинскую помощь и уберечь человека, а с иной стороны дает возможность абитуриентам (грядущим медицинским работникам, к примеру) расстреливать на экзамене, таким образом прибывший с вызванной по телефонному номеру неотложной медицинской помощью медицинский работник оказывается неспособным помочь…

То же самое можно сообщить и про очень многие законные факультеты: вексель либо карта дают возможность производить стремительные расплаты, а, будучи украденными, дают возможность мошенникам стремительней лишить человека его денежных средств, запись прав на недвижимость сохраняет владельцев, а, будучи выпущенной ошибочно, создает для них большие неприятности.

Не исключение и третейское обсуждение пререканий. Среди классических плюсов третейского разбирательство именуются секретность конфликта, его условная стремительность и невысокая стоимость, независимость выбора судей и в виду этого — их профессионализм, и, в то же самое время, с одной стороны — признание третейских решений федеральными судами, а с иной стороны — урезанные основания для отмены третейского решения, которые позволяют судьям не менее эластично подходить к делу и переносить не менее бизнес-ориентированные решения, которые в федеральных судах могли быть невероятны.

Но у нас в стране, с одной стороны, не все из представленных плюсов были на самом деле плюсами: так, в силу незначительных габаритов федеральных пошлин обсуждение пререканий с федеральных арбитражных судах оказывается нередко выгоднее третейского рассмотрения (в особенности если конфликт сопряжен со взысканием больших сумм — в федеральных судах установлен предельный объем пошлины, а предельные габариты третейских сборов нередко не ставятся), также в отечественных федеральных арбитражных судах дела, даже с учетом нескольких инстанций оцениваются стремительней, чем во всех третейских судах.

С иной стороны, у нас в стране полностью обнаружились обратные стороны представленных плюсов третейских судов: секретность разбирательства создает вероятность для скрытого вынесения заранее ошибочных решений, независимость выбора судей нередко ведет к их навязыванию одной из сторон и к избранию ими нерадивых лиц, ограниченность причин для отмены третейских решений усложняет их обжалование даже в случае очевидных и значительных нарушений, в случае наличия которых решение стандартного федерального трибунала было бы бесспорно отложено.

Можно отметить 2 назначения, в которых сегодня нерадиво применяются третейские суды:

  1. прежде всего, третейское обсуждение пререканий применяется для нарушения прав самих сторон подобных пререканий — будь то истцы либо ответчики,
  2. во-вторых, оно применяется для нарушения прав и легальных интересов четвертых лиц, не принимавших участие в третейском разбирательстве и в третейском соглашении.

В данном порядке далее и разберем главные методы злоупотреблений и пути противодействия им.

1. Несоблюдение прав и легальных интересов участников третейского разбирательства

Как всем известно, третейское решение вполне может быть отложено по очень урезанному списку причин, при этом большинство из них сопряжены не с созданием самого данного решения, а с процедурными моментами — порядком передачи дела на обсуждение третейского трибунала либо самого рассмотрения конфликта в нем. Так, среди причин для отмены напрямую определены выдуманность арбитражного договора либо, к примеру, выход конфликта за его лимиты, несоответствие договору состава судей либо операции рассмотрения конфликта, в конце концов, неуведомление стороны о разглядывании дела.

Но само неверное выставление решения по существу не классифицируется поводом для его отмены. К существу конфликта может относиться лишь одно из причин для отмены — несоблюдение основных принципов отечественного права, и то, логично, что речь тут проходит далеко не о всяком несоблюдении, а лишь о наиболее значительных: к примеру, если вдруг третейский суд, вдохновившись фабулой шекспировского «Венецианского купца» позволит истцу рвать фунт мяса из бока ответчика, такое решение бесспорно будет отложено, а вот если он лишь присудит ко взысканию долг, которого в реальности не было либо — особенно — пропустит такое спорное несоблюдение как ошибочно сочтет сумму данного долга, то виды отмены такого третейского решения делаются очень неясными.

Осложнением для вынесения таких решений должно бы было быть свободное избрание гранями судей, которым стороны верят и которые сами дорожат собственной славой. Но нередко о независимости контракта при решении (а намного чаще — подключении в основной контракт) третейских договоров рассуждать невозможно.

Монополисты, которых в РФ — как юридических, так и монополистов де-факто — множество, и просто стороны, пользующиеся любой вероятностью осуществить собственную не менее мощную переговорную позицию, нередко заставляют контрагента подписывать контракт с подключенной в него третейской ремаркой на грани общего отказа от поставки продукции, предоставления работ, услуг и т.д., в которых живо нуждается агент.

Тому ничего не остается делать, как полагаться на честность судей и их объективную, а не кажущийся независимость от того, кто настаивал на подключении в контракт третейской обмолвки, а не всегда эти веры оказываются правомерными. У нас в стране расцвели так именуемые «карманные» арбитражи — сделанные при серьезном участии и денежной помощи тех лиц, которые потом настаивают на их передаче им пререканий по заключаемым контрактам. Вполне ясно, что такие присоединенные третейские суды могут переносить решения как раз в пользу тех, кто их организовал, брезгая интересами другой стороны.

Данная же заключительная в этом случае с третейской ремаркой, исключающей, кстати, обсуждение дела в стандартном порядке в федеральном суде, оказывается обделенной какой бы то ни было обороны.

По идее, борьба с данным должна бы была проводиться на раунде преддоговорной работы: например, при оспаривании третейского решения федеральный суд должен бы изучать вопрос о том, по собственной воле ли стороны подключили в контракт третейское соглашение или одна из сторон принудила другую. Но преддоговорная работа нечасто формируется какими-то бумагами, а даже когда формируется, вполне вероятно, что как раз это требование — уж если стоящая на нем сторона заранее хочет нерадиво применять третейский суд — будет включено кроме как правило картонной переписки — в процессе прямо подписания контракта, к примеру.

Поэтому Высший арбитражный суд когда-то принял решение пойти не менее топорным, а не менее качественным методом, совсем запретив присоединенные третейские суды, воспользовавшись теорией «объективной беспристрастности», по которой не только лишь сами третейские арбитра должны быть свободны, но также и арбитражный факультет никак не должен быть сопряжен со стороной конфликта. Не разрешается ни непосредственное заведение третейского трибунала стороной, ни его действие при организации, сделанной стороной. Иными словами, «подозрения в отношении супруги Цезаря не оправдались, а Кесарь все равно развелся с ней, так как супруга Цезаря должна быть за пределами подозрений».

Данный подход был закреплен ВАС в Распоряжениях Президиума номер 17020/10 от 24 июня 2011 года и номер 16541/11 от 22 июня 2012 года и номер 8445/13 от 29 ноября 2013 года. Среди потерпевших от подобной позиции были, и в том числе, и третейские суды, сопряженные с великанами рынка России — «Сбербанком» и «Газпромом». Вроде бы, их контрагенты были предохранены, а сразу же было основано другое поле для злоупотреблений: сейчас настоящие должники, вполне аргументированно проигравшие дела в третейских судах, стали широко спорить решения под поводом аффилированности третейских судов. Можно, разумеется, сообщить, что это открылось последствием собственной политики организаций, формирующих такие арбитражи, а отклонение от ответственности под поводом официальных нарушений, пожалуй, также не в состоянии являться аналогичным мишеням законного управления.

Поэтому разработчики третейских судов не погасились с позицией ВАС и пошли в Конституциональный суд, который 18 декабря 2014 года в Распоряжении номер 30-П объявил теорию беспристрастной беспристрастности не аналогичной Конституции и показал на то, что необходимо расценивать содержание или неимение самостоятельности судей в любом точном деле. Направились в CS и конструкции «Газпрома», но в вторичном разглядывании им было отказано потому, что неоднозначный вопрос допустим.

Данная же позиция обнаружила осознание в поменявшем ВАС новом Высшем суде: так, Определением номер 304-ЭС14-495 от 30 января 2014 года на обсуждение его судейской коллегии было отдано приметное дело, также сопряженное с третейским трибуналом «Газпрома», но выдающееся тем, что решение третейского трибунала в нем было выкинуто против конструкции «Газпрома» в пользу неаффилированной с ним конструкции. Так ясно обнаружились негативные черты концепции беспристрастной беспристрастности — напрасно жесткой и не принимающей о внимание специальные аспекты точных дел. Предвидеть решение судейской коллегии в условиях новой практики CS и подобных событий, полагаю, будет достаточно нетрудно.

Оставить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *